Андрей Пустогаров
         > НА ГЛАВНУЮ > РУССКОЕ ПОЛЕ > РУССКАЯ ЖИЗНЬ


Андрей Пустогаров

 

© "РУССКАЯ ЖИЗНЬ"



К читателю
Авторы
Архив 2002
Архив 2003
Архив 2004
Архив 2005
Архив 2006
Архив 2007
Архив 2008
Архив 2009
Архив 2010
Архив 2011


Редакционный совет

Ирина АРЗАМАСЦЕВА
Юрий КОЗЛОВ
Вячеслав КУПРИЯНОВ
Константин МАМАЕВ
Ирина МЕДВЕДЕВА
Владимир МИКУШЕВИЧ
Алексей МОКРОУСОВ
Татьяна НАБАТНИКОВА
Владислав ОТРОШЕНКО
Виктор ПОСОШКОВ
Маргарита СОСНИЦКАЯ
Юрий СТЕПАНОВ
Олег ШИШКИН
Татьяна ШИШОВА
Лев ЯКОВЛЕВ

"РУССКАЯ ЖИЗНЬ"
"МОЛОКО"
СЛАВЯНСТВО
"ПОЛДЕНЬ"
"ПАРУС"
"ПОДЪЕМ"
"БЕЛЬСКИЕ ПРОСТОРЫ"
ЖУРНАЛ "СЛОВО"
"ВЕСТНИК МСПС"
"ПОДВИГ"
"СИБИРСКИЕ ОГНИ"
РОМАН-ГАЗЕТА
ГАЗДАНОВ
ПЛАТОНОВ
ФЛОРЕНСКИЙ
НАУКА

XPOHOC
БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА
ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ
ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ
ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ
СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА
ЭТНОНИМЫ
РЕЛИГИИ МИРА
СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ
МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ
КАРТА САЙТА
АВТОРЫ ХРОНОСА

Первая мировая

Андрей Пустогаров

Тарас Бульба: безумец  или пророк?

Отыскался след «Тарасов».  Весной этого года на экраны вышел фильм Владимира Бортко «Тарас Бульба». Начали ломаться в полемиках литературные  копья, Украйна глухо волновалась. Что-то не припомню таких по накалу дискуссий вокруг фильмов «Преступление и наказание», «Война и мир», «Плохой хороший человек», «Станционный смотритель».  А ведь те фильмы по своему художественному уровню явно превосходят произведение Бортко. Значит, дело не в художественных достоинствах или недостатках фильма, а в тексте Гоголя. Почему же этот, полуторавековой давности текст, способен вызвать такие эмоции?

На поверхности лежит объяснение острыми современными отношениями между Россией и Украиной. Однако, представим, что Бульба  воевал, скажем, со шведами где-нибудь в Карелии или с англичанами где-то в Туркестане.  Сильно бы изменилось отношение русского читателя к  герою?  Возможно, злободневность проблемы и снизилась бы, но суть осталась бы той же.  Так в чем эта проблема? Попробуем разобраться.

Может, дело в том, что Гоголь создал русский эпос, который и заставляет своей мощью корчиться в бессильной злобе всех врагов России?

Мысль эта (о том, что «Тарас Бульба» -  эпос) не нова.  Вот хоть Белинский: «Тарас Бульба», эта дивная эпопея, написанная кистью смелою и широкою, этот резкий очерк героической жизни младенствующего народа, эта огромная картина в тесных рамках, достойная Гомера"  Ну чего вам еще?

               В свое время остроумно сопоставили батальные фрагменты  «Тараса Бульбы» и «Иллиады» в  книге «Родная речь» Петр Вайль и Александр Генис. Процитируем:

«Нагнулся, чтобы снять с него дорогие доспехи. И не услышал Бородатый, как налетел на него красноносый хорунжий» - «С рамен совлекал победитель доспехи... Вдруг на Филида нагрянул Долопс Ламедит, илионский славный копейщик».

«Как плавающий в небе ястреб, давши много кругов сильными крылами, вдруг бьет оттуда стрелой... так Тарасов сын, Остап...» - «Как орел быстропарный на добычу падает, быстро уносит и слабую жизнь исторгает - так у тебя, Менелай...».

«Вышиб два сахарных зуба палаш, рассек надвое язык» - «Зубы вышибла острая медь и язык посредине рассекла».

Есть в запорожской повести свой список ахейских кораблей, тот самый, который Мандельштам «прочел до середины»: «Один за другим валили курени: Уманский, Поповический, Каневский, Стебликивский, Незамайковский, Гургузив, Тытаревский, Тымошевский».

Есть и одноименные, как Аяксы, богатыри: «Пысаренко, потом другой Пысаренко, потом еще Пысаренко».

Есть почти дословный (уже не Гнедича, а свой) вариант прощания Гектора с Андромахой: «Чтоб я стал гречкосеем, домоводом глядеть за овцами да за свиньями да бабиться с женой? Да пропади она: я козак, не хочу!» Конец цитаты.

               Так, значит, эпос? Ни в коем случае. Как известно, герой древнегреческого эпоса и рад бы избежать своей судьбы, да не может. Рок управляет героем. Ахилл в «Иллиаде» обречен изначально. Еще более нагляден случай Эдипа – герой хочет изменить свою судьбу, но тем вернее исполняет ее предначертание. Геракла судьба настигает в результате насланного богами приступа безумия. Есть ли что-то похожее на это в «Тарасе Бульбе»? Как говорится, с точностью до наоборот.

               Не обращая внимания на слова героев, взглянем на то, что они делают.  Отставим на время в сторону поэтический талант Гоголя. Что же получится?

            А вот что. Полковник Бульба ищет, чем бы ему занять себя и своих сыновей. При этом пользу "отчизне и христианству" он видит лишь в стычках с «басурманами»: "и Бог, и Святое Писание велит бить басурман". Замечу, просто по факту, что они басурмане.  Поскольку кошевой не соглашается нарушить договор с султаном, Бульба подпаивает козаков и организует перевыборы кошевого, приводя к власти своего человека. "А на другой день Тарас Бульба уже совещался с новым кошевым, как поднять запорожцев на какое-нибудь  дело". (Выделено мной) Дело это "счастливым" образом подоспело. С вестью о притеснениях православной веры на Гетманщине прибывают тамошние козаки. Допустим, что это, действительно, совпадение. Хотя никто не утруждает себя проверкой их информации. Можно уже начинать борьбу за "православное дело". Она и начинается: "Перевешать всю жидову! ... В Днепр их, панове, всех потопить поганцев!" Далее запорожцы вторгаются на польский юго-запад. Никаких действий, связанных с защитой православной веры и православных они не совершают - "избитые младенцы, обрезанные груди у женщин, содранные кожи с ног по колени у выпущенных на свободу". Заметим, нигде не сказано, что поляки до этого похода убивали мирное украинское население. Нигде также не сказано, что потом в отместку за убийства мирных поляков  они стали убивать мирных украинцев.       Что же получает Тарас Бульба в результате своей  деятельности "по защите православной веры"? Он становится сыноубийцей, второй его сын погибает на плахе (тут поляков можно понять). Сам Бульба получает явное расстройство психики:  "Ничего не жалейте!" повторял только Тарас... "Это вам, вражьи ляхи, поминки по Остапе!" приговаривал только Тарас».  (Описания творимых им зверств на сей раз опустим).  Да и эпизод с люлькой - явное проявление  психического расстройства, стремления к своей и чужой смерти.  В итоге Бульба погибает на костре.        По-моему, из всего этого можно сделать только один вывод: подобным образом понимаемая православная вера и подобная борьба за нее уничтожают и самого борца и все живое вокруг него.

Заметим,  Гоголь подчеркивает -  Бульба был человек образованный, знал Горация. Не мог не знать он и евангельское "А я говорю вам: возлюбите врагов своих".           Это был его личный выбор, его личное безумие.

Так что  какой же это эпос?  Эпос – это течение народной жизни, несущее в своих водах героя. Бульба же, строя интриги, пытается увлечь казаков за собой и  тонет в устроенном им самим водовороте. 

Тут  пора  вспомнить, что Гоголя сравнивали не только с Гомером, но и с Шекспиром.  И, действительно, мы видим  типично  шекспировскую  коллизию – герой принимает самостоятельное решение и потом расплачивается за него.  За кровавые убийства и измену платит гибелью Макбет.  За  сумасбродно-благородное решение платит своей жизнью и жизнью своей дочери король Лир.

Наиболее явно эта тема  воздаяния, не обремененная еще постоянными упоминаниями «православной русской земли» и «православной русской веры», читается в первой («краткой») редакции «Тараса Бульбы», напечатанной в сборнике «Миргород» в 1835 году.

Кроме Шекспира, были  у «Тараса Бульбы»  и другие, не столь отдаленные во времени, литературные источники.  Это «козакофильство» польских романтиков.

 В русской историографии конца 18-го – первой половины 19 веков  преобладал взгляд на казаков, как на бродяг и разбойников. Что и неудивительно  в свете участия украинских казаков в походе поляков на Москву в Смутное время, а также  казацких восстаний  Разина и Пугачева. Несколько особняком стоит, правда,  Карамзин, написавший в своей «Истории…»:  «сие имя (казаки) означало тогда вольницу, наездников, удальцов, но не разбойников, как некоторые утверждают, ссылаясь на  лексикон турецкий: оно без сомнения не бранное, когда витязи мужественные, умирая за вольность, отечество и веру добровольно так назывались».  Но в целом отношение в России к казакам было  скептическое.  Вот и в  вышедшей в 1834  году «Истории Пугачева» Пушкина  казаки описаны очень прозаично -  как с проблемами интегрирующаяся в Российскую империю ее окраина.

В то же время, часть поляков, мечтавших о восстановлении независимого польского государства, объясняло  былую силу Польши   союзом  с Украиной.  В укор полякам, потерявшим   Польшу, как они считали,  из-за  своих мелочных интересов,  превозносили они отважных украинских рыцарей, сражавшихся за общее польско-украинское дело.  Питали «козакофилию» и  надежды на то, что союз с украинцами, направленный против Российской империи, поможет Польше возродить независимость.

Конечно, поляки не могли игнорировать  непростую и, прямо скажем, кровавую историю своих отношений с украинцами. Поэтому украинский казак в польской романтической литературе предстает, как правило, неуправляемым  бунтарем.  Хотя и  храбрым воином, защитником отечества и союзником в определенный момент истории.

С одним из польских романтиков-украинофилов Богданом Залесским Гоголь был  знаком лично.  А свое письмо к нему  подписал так: «Дуже, дуже близький земляк, а по серцю ще ближчий, чим по земли. Мыкола Гоголь». («Очень, очень близкий земляк, а по сердцу еще ближе, чем по земле. Мыкола Гоголь».) Вероятно,  близость эта  заключалась и в сходных взглядах на украинское казачество, и на украинские «казацкие» песни,  которые и Гоголь, и польские украинофилы склонны были называть «настоящей историей».

Наиболее же ярким представителем польского литературного украинофильства считают Северина Гощинского. В отличие от Залесского, который воспевал общность поляков и казаков, Гощинский более драматично представлял себе их отношения.  В 1828 году в Варшаве выходит его поэма «Каневский замок», которая была с энтузиазмом встречена в кругах романтиков.  С этой поэмой, на наш взгляд,  «Тарас Бульба» обнаруживает близкие сюжетные совпадения. (Сам  же Гощинский признавался, что «Каневский замок» был навеян «Девой озера» Вальтера Скотта.)

 Рецензия на поэму Гощинского была опубликована в «Московском Телеграфе» в 1830 году(1) и знакомство с поэмой Гоголя представляется более чем вероятным.

Действие поэмы происходит на Правобережной (польской) Украине во времена восстания Колиивщина  (1768 г.).  (Восстание это сопровождалось массовой резней поляков и евреев и было подавлено с помощью Российской империи. А вскоре после него в 1772 году и состоялся Первый раздел Польши, покончивший с ее самостоятельностью.)

Герой поэмы – казак  Небаба. Комендант замка, используя обман, сочетается браком с возлюбленной Небабы Орликой. Желая отомстить, Небаба присоединяется к восставшим, которые осаждают замок. (В повести Гоголя замку соответствует крепость Дубно, где находится прекрасная полячка).  В подожженном замке  погибает Орлика. Небаба ищет смерти. Подоспевшие польские войска берут Небабу в плен и сажают его на кол среди розвалин замка. (В первой редакции  «Тараса Бульбы» поляки не сжигали героя, а прибивали его к стволу дерева. Да и Каневский замок, как и место смерти Тараса, находится  на берегу Днепра.)

По–моему, общность сюжетных мотивов и деталей более, чем очевидна.

 

Итак, в основе сюжета «Тараса Бульбы» лежит шекспировская коллизия в романтическом исполнении.  Но, может, если  это и не эпос,  то отражение исторической действительности, надолго определившей судьбы народов?  И в этом источник актуальности повести Гоголя?

В 1833 году Гоголь с энтузиазмом принялся за «историю нашей любимой бедной Украины»,  намереваясь написать историю Малороссии « от начала до конца» «в шести малых или четырех больших томах» и сказать «много того, что до меня  не говорили»: «Малороссийская история моя чрезвычайно бешена, да иначе, впрочем, и быть ей нельзя. Мне попрекают, что слог в ней слишком уже горит, не исторически жгуч и жив; но что за история, если она скучна!»

  Но уже через год энтузиазм Гоголя ослабел: «Я к нашим летописям охладел, напрасно силясь в них отыскать то, что хотел бы отыскать. Нигде ничего о том времени, которое должно бы быть богаче всех событиями. …Я недоволен польскими историками, они очень мало говорят об этих подвигах... И потому-то каждый звук песни мне говорит живее о протекшем, нежели наши вялые и короткие летописи».

Пришлось Гоголю  создавать  собственный художественный мир, который соответствовал бы его представлениям  о том, каким должно быть прошлое.  Тут, помимо народных песен и произведений польских козакофилов подвернулся ему и подходящий «исторический источник»,

  В то время по Украине в рукописях ходила «История Русов», которая позже в 1848 году  была напечатана  в Москве. Известный историк 19 века  Николай Костомаров, сам много писавший о козаках,  называл ее «мутным источником».  Дают ей  и другое определение – политический памфлет.   Спорят о том, кто именно сочинил эту «летопись» на рубеже 18 и 19 веков (если не позже), но почти никто не отрицает  ее литературное происхождение.

О задаче  «История Русов» прямо говорится в ее предисловии: «привнесены некоторые нелепости и клеветы в самыя летописи Малоросийския , по несчастию, творцами их , природными Рускими, следовавшими по неосторожности безстыдным и злобливым Польским и Литовским баснословцам. Так, на пр., в одной учебной историйке выводится на сцену из Древней Руси, или нынешней Малоросии, новая некая земля при Днепре, названная тут Украиной, а в ней заводятся Польскими Королями новыя поселения и учреждаются украинские козаки; а до того сия земля была пуста и необитаема, и Козаков в Руси не бывало».

Вот автор «Истории Русов» и старается доказать, что славяне упоминаются у античных историков, начиная с 1610 года до нашей эры, а Малороссия всегда имела самостоятельную государственность  с гетманом во главе  и лишь входила в государственные союзы с Литвой и Польшей.  Поляки же (как, впрочем, потом и Российская империя) всегда плохо обходились к украинскими казаками, совершая над ними всякие зверства.  Автор предусмотрительно разделяет казаков на Запорожских и реестровых (гетманских), приписывая все эксцессы именно казакам Запорожским.

К примеру, гетман Брюховецкий «всяческими кознями повыгонял из полков противных ему Полковников, а на их места поставил Запорожцев Полковниками. И те Полковники, зная только разврат и своеволие, разрушили всю регулу и дисциплину воинскую, в полках реестровых введенные от Гетмана Князя Ружинского и укрепленные от Гетмана Зиновия Хмельницкого, и вместо того допущено в них янычарское убийство, произвол и ослушание».

Но, с другой стороны, именно Запорожские козаки «могли удобно хранить права и свободы воинские и отвращать от них насилие Поляков». 

Сразу после  своего выхода в свет «Тарас Бульба» попал под  пристальное внимание поляков.   Они и указали на то, что только из «Истории Русов»  мог Гоголь почерпнуть рассказы  о медных быках, в которых шляхта живьем сжигала козаков, или о католических священниках, запрягавших в свои таратайки украинских женщин. Попутно «пройдясь» и по анекдотическим на их взгляд  деталям  отношений  знатной польки с украинским хлопцем.

К  разряду  небылиц относится и пересказанная  Гоголем история   о том, будто евреи получали от польских панов  в аренду православные храмы, а за ключи от них требовали щедро платить.

Но пусть это детали, хотя и они много определяют в повести.  А в целом, что можно сказать о  сути происходивших на Украине в 16 -17 вв. исторических процессов?

Вот что писал Костомаров в статье «О козачестве», вполне апологетической  по отношению к казакам: «Между козаками являлись люди, которых соблазняло завидное положение польского шляхтича; они хотели само козачество превратить в шляхетство, в привилегированный класс, возвышенный особыми правами над остальною массой, а вместе с тем и поработить себе эту массу…  С этой целью козацкая верхушка и вела свои игры с польскими королями, выторговывая  привилегии в обмен на лояльность – свою и украинских крестьян».  Лучше, по-моему, и не скажешь. С приходом на Украину Российской империи взгляды украинской шляхты обратились к Москве, игры стали вестись с имперской администрацией. При этом упор делался на самодостаточности Украины в прошлом  и  на добровольности вхождения в Российскую империю, что, естественно, должно было повысить  цену украинской лояльности. Именно этого и добивалась  «История Русов», приводя в подтверждение свои вымыслы.

Интересно  сравнить взгляды  Гоголя на историю украинского козачества  с изданной Пушкиным в 1834 году «Историей Пугачева», где он говорит о казаках  уральских или яицких. Лишенный к тому времени уже всякой романтики, глаз Пушкина видит  отсталую территорию с  архаичной  системой  местного самоуправления, которая с проблемами постепенно интегрируется  в состав Царства Московского и Российской империи. Этот болезненный процесс интеграции сопровождался введением налогов и повинностей и изменением привычного уклада жизни. Жесткие действия имперской администрации  порождали  бунты, самым масштабным из которых и была пугачевщина.  Пушкин испытывает сочувствие к попавшим в жернова истории казакам,  но подробно описывает зверства, творимые бунтовщиками,  и явно не видит другого выхода,  кроме военного подавления восстания.  Имперская диктатура, с его точки зрения, лучше провинциального бандитизма. Ход истории  не на стороне казаков.

Следовательно,  и  так называемая историческая основа  «Тараса Бульбы» не имеет никакого реального  подтверждения.  Не зря Гоголь  выбрал для действия  не  исторически достоверную  эпоху Колиивщины и Уманьской резни, а  легендарные и  не датированные им  точно времена то ли 16-го, то ли 17 века.

Итак, «Тарас Бульба» - это не эпос, выражающий основы народной жизни, а повесть о запутавшемся  в собственных сетях авантюристе.  Это и не исторический взгляд на конфликты прошлого, отзывающиеся в современности, а фантазия на тему литературного памфлета «История русов». Это еще и достаточно вторичное и ходульное  по своим сюжетным линиям  произведение.  Так откуда же эмоции? Что там цепляет? Неужели только поэтическое слово Гоголя?

            Обе редакции «Тараса Бульбы» - 1835 и 1842 годов – помещаются между двумя событиями: подавлением польского восстания в 1831 году и подавлением венгерской революции в 1848-м.

В 1831 году генерал-губернатор  Малороссии так объявлял о формировании казацких полков для участия в подавлении польского восстания: «Добрые и верные казаки!.. Избранные среди вас воины, находясь под начальством малороссийских начальников при армии, будут ограждать кровную свою родину, земли и дома родителей своих от мятежных поляков, вероломных и неблагодарных изменников, отродия тех самых ляхов, которые некогда хотели уничтожить святую веру ваших храбрых предков и отнять у них собственность, но праотцами вашими были побеждены». (2) 

А это извлечение из Высочайшего манифеста Николая Первого от 14 марта 1848 года, провозглашенного перед походом в Европу:  «По заветному примеру Православных Наших предков, призвав в помощь Бога Всемогущего, Мы готовы встретить врагов Наших, где бы они ни предстали, и, не щадя Себя, будем, в неразрывном союзе с Святою Нашей Русью, защищать честь имени Русского и неприкосновенность пределов Наших.

Мы удостоверены, что всякий Русский, всякий верноподданный Наш, ответит радостно на призыв своего Государя; что древний наш возглас: за веру, Царя и отечество, и ныне предукажет нам путь к победе: и тогда, в чувствах благоговейной признательности, как теперь в чувствах святого на него упования, мы все вместе воскликнем: С нами Бог! разумейте языцы и покоряйтеся: яко с нами Бог!»

Не правда ли, как нельзя лучше и идейно, и стилистически,  ложится в этот ряд вторая редакция Тараса Бульбы с ее призывом « чтобы пришло наконец такое время, чтобы по всему свету разошлась и везде была бы одна святая вера, и все, сколько ни есть басурманов, все бы сделались христианами!» и пророчеством «Уже и теперь чуют дальние и близкие народы: подымется из русской земли свой царь, и не будет в мире силы, которая бы не покорилась ему!..»

 

 

 

 

 

Реальность продолжила этот ряд следующими военными конфликтами в ходе территориальной экспансии Российской империи:

1817-1864 – Кавказская война,

1839 – 1895 – туркестанские походы,

1853-1856 – Крымская война  (начавшаяся с оккупации Россией дунайских княжеств),

1863 -1864 – подавление польского  восстания,

1877-1878 – русско-турецкая война,

1904-1905 – русско-японская война.

В 1914 году Российская империя под предлогом защиты православной Сербии вступает в Первую мировую  войну,  рассчитывал присоединить к себе Константинополь и морские проливы. Чем для Российской империи кончилась Первая мировая война, хорошо известно.

Я думаю, в этот ряд можно добавить и подавление «Пражской весны» в 1968-м и ввод войск в Афганистан в 1979 году.

Самым ярким идеологическим обоснованием этой русской военной экспансии и стал «Тарас Бульба» Гоголя.  Поэтому так задевает он – ведь какой русский не любит поразмыслить о Большом Русском Проекте.  И до сих пор идет у нас в России спор, каким быть этому проекту: силовым, основанном на военной мощи, природных ресурсах и территории, или цивилизационным и культурным, ведущим равноправный диалог со всеми языцами.

«Широк человек, - говаривал Митя Карамазов. - Я бы сузил».  

На одном полюсе  безбашенный  Тарас Бульба с его  "Ну, дети! что и как? кого и за что нужно бить?", на другом -  Акакий Акакиевич Башмачкин с метафизическим ужасом перед реальностью.

Но, может, это не два полюса, а две стороны одной медали? И Башмачкин – это задумавшийся над своими «подвигами» Тарас Бульба?

Может, нам поискать себе других героев?

 

Примечания

(1)   - В. У. (рец.) Zamek Kaniowski, powieść przez Severyna Goszczynskiego. Каневский замок, повесть в стихах, сочинения Северина Гощинского. В Варшаве. 1828, in 8. 160 стр.- Моск. телеграф, 1830, ч. XXXIII, № 9, с. 75-97; № 10, с. 196-223.

(2)   – Цит. по «Западные окраины Российской империи», Л.А. Бережная, О.В. Будницкий и др., М., НЛО, 2006, стр.58

 

 

 

РУССКАЯ ЖИЗНЬ


Русское поле

WEB-редактор Вячеслав Румянцев