Никанор (Бровкович)
       > НА ГЛАВНУЮ > БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ > УКАЗАТЕЛЬ Н >

ссылка на XPOHOC

Никанор (Бровкович)

1826-1891

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ


XPOHOC
ВВЕДЕНИЕ В ПРОЕКТ
ФОРУМ ХРОНОСА
НОВОСТИ ХРОНОСА
БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА
ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ
БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ
ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ
ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ
СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА
ЭТНОНИМЫ
РЕЛИГИИ МИРА
СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ
МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ
КАРТА САЙТА
АВТОРЫ ХРОНОСА

Родственные проекты:
РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ
ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА
ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ
ПРАВИТЕЛИ МИРА
ВОЙНА 1812 ГОДА
ПЕРВАЯ МИРОВАЯ
СЛАВЯНСТВО
ЭТНОЦИКЛОПЕДИЯ
АПСУАРА
РУССКОЕ ПОЛЕ
1937-й и другие годы

Никанор (Бровкович)

Никанор (в миру Александр Иванович Бровкович (20.11(2.12). 1826. Могилевская губ. - 27.12.1890 (8.01.1891), Одесса) - богослов, религиозный писатель и философ. В 1851 году окончил Санкт-Петербургскую духовную академию и был оставлен там помощником ректора академии будущего митрополита Макария (М. П. Булгакова); в дальнейшем - ректор ряда семинарий; в 1871 -1890 годы - в сане епископа. Никанор - один из наиболее неординарных русских церковных иерархов; в начале 50-х годов как преподаватель духовной академии он был заподозрен в неправославном мышлении, в конце 50-х годов, будучи в Саратове, Никанор поддерживал контакты с опальным историком Костомаровым; в 70-80-х годах его философские труды и религиозные проповеди вызывали дискуссии. Предостерегая от увлечения совр. «антихристианской» философией, нападал на «зазнавшиеся умы» философов, начиная с Вольтера и энциклопедистов, Шеллинга, Гегеля, Фейербаха, Конта до Бокля, Лассаля, Маркса, Дарвина, Спенсера, Шопенгауэра и др., равно как на их русских «пропагаторов», в число которых попали М. Г. Павлов, Одоевский, Станкевич, М. А. Бакунин, Белинский, Герцен, Чернышевский, Добролюбов, Антонович, Лесевач, Де-Роберти, а также Толстой, который, по Никанору, мало отличается от французских и русских революционеров, он тем не менее шел на сознательный компромисс с тогдашней европейской философией и наукой, стремясь доказать единство гносеологических оснований естественно-философской науки и богословия и утвердительно ответить на вопрос: можно ли позитивным философским методом доказать бытие «сверхчувственного» - Бога, бессмертия души и т. д. Даже отнюдь не ортодоксальный христианин Вс. С. Соловьев считал, что концепцию Никанора характеризует «неосновательное» преобладание положительно-научного элемента над теологическим и философским. Попытка бороться с современными философскими течениями, в частности с материализмом и позитивизмом, с помощью переосмысленного «позитивного философского метода» фактически поставила Никанора в число тех либерально настроенных богословов, которые в пореформенную эпоху пытались обновить православие, используя, в частности, достижения науки и философии.

В. Ф. Пустарнаков

Русская философия. Энциклопедия. Изд. второе, доработанное и дополненное. Под общей редакцией М.А. Маслина. Сост. П.П. Апрышко, А.П. Поляков. – М., 2014, с. 413.

Сочинения: Позитивная философия и сверхчувственное бытие. Спб., 1875-1888. Т. 1-3: Против графа Льва Толстого: Восемь бесед. Одесса, 1891 и др.

Литература: Соловьев Вл. Опыт синтетической философии // Собр. соч. 2-е изд. Спб., 1911. Т. 1. С. 240-242; Милославский П. Позднее слово о преждевременном деле // Православное обозрение. 1879. № 2, 11; Красгюсельцев Н. Ф. Никанор, архиепископ Херсонский и Одесский, и его учено-литературная деятельность. Одесса, 1893; Флоровский Г. Пути русского богословия. Париж, 1937 (Вильнюс, 1991). С. 223-225; Зеньковский В. В. История русской философии. Л., 1991. Т. 2, ч. 1. С. 88-101; Соловьев А. //. «Синтетическая философия» архиепископа Никанора (Бровковича)... // Вопросы философии. 2012. № 10.


Никанор (в миру Бровкович Александр Иванович), архиепископ (20.11[2.12].1826 — 27.12.1890 [8.01.1891]), богослов и философ. Родился в с. Высокое Могилевской губ., в семье священника. Учился в Московской, затем в Петербургской духовной семинарии. Закончив в 1850 Петербургскую духовную семинарию, принял иночество. Архимандрит (1856), ректор Рижской, Саратовской, Полоцкой семинарий. С 1868 — ректор Казанской духовной академии, епископ Уфимский и Мензелинский (1876), Херсонский и Одесский (1883), архиепископ Одесский (1883—90). Взгляды еп. Никанора отражают тенденцию сближения православного богословия с философией на почве рационализации христианской догматики. Используя обширные знания раннехристианской (Ориген, Тертуллиан) литературы и философии (Платон, Кант), создает свою философско-богословскую концепцию бытия.

Задачи философии, по определению архиеп. Никанора, состоят в том, чтобы «строго позитивным методом показать законоправность метафизического умосозерцания». Поэтому для него «внутренняя природа в самом простом явлении есть абсолютное». После долгих и тщательных изысканий архиеп. Никанор приходит к формулировке того, что было для него изначальной его интуицией: «Абсолютный, космический, бессознательный разум, везде разлитый в природе, равен сам себе везде, в целом универсе точно так же , как и в малейших его частях».

Это основная, чисто онтологическая установка определяет все построение архиеп. Никанора — над всем царит у него живое видение абсолютного бытия.

Для архиеп. Никанора «сущность каждого явления вселенной, как и всей вселенной, как и человека, составляет единое и цельное, абсолютное бытие». Своеобразное, чисто интуитивное восприятие Абсолютного бытия у архиеп. Никанора чуждо даже тени пантеизма, и он категорически утверждает «премирное, не имманентное в ограниченном бытии бытие абсолютного Существа» Архиеп. Никанор примыкает к тому учению, которое не раз развивали святые отцы (напр., св. Афанасий Великий), что видимое бытие заключает в себе метафизически «непостижимое сочетание абсолютного бытия с ничто», создаваемое «творческим актом» Бога. Поэтому в тварном бытии нельзя видеть «ни истечения из абсолютного, ни отделения от абсолютного, ни развития абсолютного».

В каждом единичном бытии, — считает архиеп. Никанор, — надо различать «элементарную сущность» и «индивидуальную сущность». «Элементарная сущность» «у всех вещей одинакова — это беспредельное бытие, ограничившее себя абсолютным небытием», а индивидуальная сущность есть своеобразное, индивидуальное единство бытия и небытия». Эта индивидуальная сущность характеризуется у архиеп. Никанора как «эйдос»; «всякий ограниченный эйдос, — пишет он, — стоит между двумя абсолютными: абсолютным бытием и небытием... и происходит из ограничения в нем элементарной сущности, абсолютного бытия абсолютным небытием». Эта эйдосы (как типы бытия) вечны, т. е. понятие эйдоса не совпадает с понятием конкретности вещи, возникающей и потом погибающей, — но в каждой конкретной вещи есть свой эйдос — «идея, план, закон» конкретного бытия. Вместе с тем эти эйдосы — суть «идеи премирного творческого Промысла», «вековые, от вечности предустановленные законы мирового пopядкa». Пoэтoмy «в абсолютном коренится основа всякой твари, — пишет архиеп. Никанор, — но совсем не в смысле того, что абсолютное бытие есть «субстанция» конкретного бытия. Конкретное бытие, всегда индивидуальное, в своей «элементарной сущности» (везде и во всем единой) связано с абсолютным бытием, а в своей индивидуальности (эйдосе, в своем типе) есть «таинственное» самоограничение абсолютного бытия — «всякая реальность корнями своими упирается в бесконечное», но это абсолютное бытие «входит в каждое свое порождение не долей своей, не дробью, не частью, а всей своей целостью», — но входит не иначе как в условиях союза со своим отрицанием (небытием). Оттого «неистощимое (абсолютное) бытие и по произведении мира осталось неизменно беспредельным, а мир, осуществленный самоограничением абсолюта, оказался бытием ограниченным, а потому и глубоко отличным от абсолюта». К этим словам архиеп. Никанор добавляет характерные для его гносеологии строки: «это узел антиномий, нашего ума, но узел и постижения нeпocтижимoгo»... Дoбaвим еще одну формулу, несколько уясняющую тайну соотношения абсолютного и конкретного в индивидуальном бытии. «Бог присутствует, весь и в каждом пункте бытия, но нигде своим существом, но везде своим творческим разумом, своей зиждительной идеей, силой и благодатью»... Это есть утверждение «творческого, промыслительного сопребывания Творца с своей тварью». Если в индивидуальном эйдосе мы имеем «самоограничение» абсолютного бытия (в то же время «целиком» входящего в эйдос), то тварное бытие хотя и отлично, но не отделено от Абсолюта... Архиеп. Никанор, конечно, решительно борется против метафизического плюрализма, столь характерного для научного сознания, — против восприятия вещей, всей природы, как вполне самостоятельного, самосущего бытия. Он, в сущности, устанавливает 3 сферы бытия: текучее конкретное бытие («эмпирическая сфера»), метафизическая сфера эйдосов (т. е. метафизическая сфера в мире, в тварном бытии) и абсолютное бытие.

Мир есть связное целое — космос. Надо отметить, однако, что у архиеп. Никанора иногда грань между космосом и Божеством становится неопределенной. С одной стороны, говоря о «созерцании единой универсальной силы», он тут же прибавляет: «мы далеки от того, чтобы в универсальной мировой силе видеть Абсолютное — мы видим в ней только одну из двух предпоследних стадий перед последней ступенью в восхождении к высшему единству истинно абсолютного». Кроме «универсальной силы», второй, «предпоследней», стадией (перед «истинно абсолютным») надо считать (если мы правильно понимаем архиеп. Никанора) «космический разум», и этот «космический разум» часто трактуется им как «абсолютный». «Абсолютный, космический, бессознательный разум везде разлит в природе». Вся метафизика мира у архиеп. Никанора с интереснейшим учением о том, что и неодушевленное бытие обладает «психической жизнью» и способностью к «ощущению позывов», упирается в это понятие «космического универсального разума» (aнaлorичнoe понятию «тварной Софии» у позднейших софиологов). «Во внешней природе, — пишет он, — созидающей и внутреннюю природу всех живых существ, лежит космический разум»; именно его наличность и делает впервые мир космосом, живым целым, уходящим последними своими корнями в Абсолют: «природа, заложила совершеннейший отпечаток космического разума в сокровенный разум человеческой души в виде смутных ощущений и предощущений, неуловимых, но стимулирующих идей». Apхиеп. Никанор является защитником гносеологического реализма. Он вполне примыкает к Декарту в том, что самодостоверность разума есть «основание и критерий всякой истины». «Мое я, — пишет архиеп. Никанор, — есть центральный фокус миросозерцания: я созерцаю мир в самом себе». Но архиеп. Никанор не становится от этого на путь рационализма, т. к. решительно различает познание «рассудочное» и «разумное»; он признает, что в коренных вопросах разум и рассудок встречаются между собой антиномически, порождая 2 порядка мышления, оба формально правильные, но взаимно противоположные. Это различение рассудочного и разумного (иногда называемого «идeaльным») познания имеет фундаментальное значение для архиеп. Никанора, т. к. рассудочное познание всегда имеет, по его словам, «практический» характер, — оно связано всецело с нашим опытом — всегда частичным, ограниченным. Между тем «стимулирующей» силой всякого познавательного процесса является идея: «во всяком человеческом духе всегда лежит сокровищница идей — предчувствий, предпостижения объективной иcтины». Идeя же — разъясняет архиеп. Никанор, — есть «не отвлеченное представление вещи, а живое и цельное» — обращенное ко всей полноте реальности — в ее постижимой и непостижимой стороне. Во всем условном, как мы уже знаем, по формуле архиеп. Никанора, нам светится безусловное, — и идея Бесконечного бытия есть центральная и основная идея все же остальные суть производные идеи. Здесь архиеп. Никанор, оставаясь исключительно близким к Платону, очень своеобразно использует построения Платона для построения христианского учения о познании. Разум в идее созерцает реальность в ее полноте (и космоса и Божества), «обнимает необъятное и постигает непостижимое». Если мы постигаем природу вещей двояко — в работе рассудка и в беспредельной идее разума, то «с каждым шагом к единству бытия абсолютного, вперед к этому бытию, исчезает рассудочная форма пространственности и временности, всякой случайности и применяемости, всякой ограниченности». Архиеп. Никанор посвящает всюду много места в своей работе учению о прирожденности нам идей — не в готовых формулах, а как идей «предпостижений». «Знание наиболее объективное и реальное, — утверждает автор, — заключается именно в идeяx». Этo знание в форме инстинкта присуще и животным, — и здесь архиеп. Никанор приводит формулу Кювье, что «животные инстинкты суть сонные идеи».

В идеях мы приближаемся к абсолютному бытию, а следовательно, и к тому, что выше было названо «элементарной сущностью» в эйдосах (в типах) бытия. «Разум идеальный, — пишет архиеп. Никанор, — только вершиной своей проникает в «индивидуальную сущность» эйдоса, а расходящимися основаниями теряется в необъятной, бесконечной элементарной сущности эйдоса». Приближаясь внешне к трансцендентализму, архиеп. Никанор говорит даже: «дух наш носит в самом себе, в скрытом состоянии тайны внешней природы». Однако архиеп. Никанор далек от трансцендентализма — ибо для него только в Боге бытие и мышление тождественны.

«Прирожденные идеи не суть познания», — они только «точка отправления всякого научного изыскания и в то же время и цель в стремлении ума к абсолютному», они образуют особую, отдельную сферу нашего ума, восходящего от «предположений» в идее к «постижению» реальности. Архиеп. Никанор пробует даже набросать внутреннюю диалектику в познавательной работе духа — закон последовательных стадий в постижении реальности. Эта реальность не покрывается и не заключается в данных ощущениях. Сама материя «оказывается бытием сверхчувственным», а «внешне чувственная перцепция будит внутри нас сферы духовной деятельности... и в силу этого эйдосы являются бытием более объективно реальным, чем всякое наиконкретнейшее внешнечувственное впечатление». «Наименее объективно реально то, о чем свидетельствуют... внешние чувства; более реально то, о чем свидетельствуют внутренние чувства... и, наконец, наиболее и безусловно реально то, что чувствуется как безусловный постулат... Наиболее сверхчувственное и есть наиболее объективно реальное..., а все внешнечувственное есть только убегающая тень истинно cyщeгo». Аpxиeп. Никанор развил даже особое учение о различных «степенях реальности»: «реальное вообще имеет разные степени реальности», — говорит он.

Большой интерес представляет учение архиеп. Никанора о связи человека с космосом. Для архиеп. Никанора весь мир (даже неорганический) был одушевлен. Эту внутреннюю связность всего мира через психическое начало он глубоко чувствовал и постоянно говорил oб этом. «Органические души, — писал он, — суть не что иное, как продукт цельной мировой системы; частные организмы представляют не что иное, как живые нервные ячейки общемирового космического организма». «В чувствующих существах только концентрируется самоощущение, разлитое по всем химическим молекулам, — и в них весь мир чувствует себя, а в сознающих сознает. Наша душа, будучи высшим продуктом мировой жизни... присутствует своим сознанием и ощущением во всех тех пространствах, где витает наша возбуждаемая мировой жизнью мысль». «Человек, разумное существо, есть в известном относительном смысле душа мира и мир есть тело человека; человеческое разумное сознание есть самоoщyщение мира».

В соответствии с учением о всеобщей одушевленности архиеп. Никанор видит проявления разума всюду в природе, — но разума не теоретического (познавательного), а «разума практического». Он категорически высказывается за внутреннее единство сознательной и внесознательной психики: «обе эти деятельности (сознаваемая и несознаваемая) образуют неразрывное цельное психическое единство». «Мы можем смело сказать, — пишет он, — что в видимой природе, прежде всех и всего, человеческий дух имеет единство разума сознательного и бессознательного, — а затем и вся видимая природа окажется таким же единством». Уже у животных есть рядом с инстинктом представления; и то и др. есть познание — первое тут характеризуется как «идеальное», т. е. восходящее бессознательно к идее, а второе — как «рассудочное». «Неосознанный космический разум в каждом эйдосе совпадает с элементарной сущностью, а разум осознанный совпадает с сущностью индивидуальной» и «человек и человечество тесно, генетически связано со всей мировой системой, являет в себе, так сказать, наивысше развитую мозговую систему всего мира, являет в себе резервуар мирового разума, мирового самосознания и самочувствия».

«Теоретический сознательный разум, — замечает архиеп. Никанор, — со всех сторон объемлется, содержится, проникается, возбуждается и направляется разумом «практически-космическим». Космический, «бессознательный» разум определяет «поведение» уже атомов, а тем более организмов, а в человеке его деятельность не менее значительна, — и как раз «ощущение неопределенного соответствия или несоответствия представлений, возникших из внешних восприятий, с лежащими в природе (теоретического разума) нормами бытия вещей, в виде инстинктивных представлений или идей» есть единственный критерий истины. В силу этого «приговор о бытии и качествах познаваемой вещи сознательному человечеству, как и животному разуму, изрекает... неосознанный космический разум».

Отсюда вытекают основания для своеобразной переработки проблем морали. Из «нераздельности сознательного разума с разумом практически космическим», из «их совпадения» следует, что для человека «истина должна быть там же, где и норма жизни, т. е. в подчинении сознательного теоретического разума тому же практически космическому разуму... Вековечный опыт вынуждает нас искать этих норм в совпадении истины с добром», — и потому мудрость выше познания, цельное духовное стремление к абсолютной истине выше исключительно умственного, созерцательного стремления.

Переходя к общей оценке построений архиеп. Никанора прежде всего следует признать, что мы имеем дело с подлинной системой философии. В этой системе живым и творческим центром является необыкновенное и сильное чувство близости к миру Бога, «сопребывающего в твари». Из этого чувства («предпостижения») выросла формула, столь соответствующая общей концепции Ф. А. Голубинского об гносеологической изначальности идеи Бога («идеи абсолютного бытия»), — все же, относящееся к миру тварному, хотя тоже разумеется через идею, но это есть восприятие в мире «эйдосов», — потому и не должно смешивать Абсолют с сотворенными им эйдосами. Правда, это творение эйдосов не есть еще реализация эмпирического бытия, а только создание «индивидуальных сущностей»; вопрос о мире «явлений» и сфере эйдосов остался здесь без надлежащего освещения. Но эйдосы у архиеп. Никанора можно законно сближать с эйдосами у Лосева — чистейшего феноменолога, — и это феноменологическое истолкование построений архиеп. Никанора могло бы внести некий свет в проблему тварного бытия. Во всяком случае, идея тварного бытия, как «самоограничения Абсолюта», ограничивающего свои отдельные идеи моментом «небытия», формально ограждает систему архиеп. Никанора даже от тени пантеизма — при его исключительном чувстве «вездеприсутствия» Абсолюта.

Система архиеп. Никанора есть подлинный и творческий опыт христианской философии, — т. е. философии, исходящей из живого Богосозерцания, как оно дано в христианстве.

Прот. Зеньковский В.

Использованы материалы сайта Большая энциклопедия русского народа - http://www.rusinst.ru


Далее читайте:

Философы, любители мудрости (биографический указатель).

Русская национальная философия в трудах ее создателей (специальный проект ХРОНОСа).

Сочинения:

Позитивная философия и сверхчувственное бытие. Т. 1. СПб., 1875; Т. 2. 1876; Т. 3. 1888; Поучения. Уфа, 1883; Беседы и поучения. Т. 2. Одесса, 1885; Т. 3. 1886; Т. 4. 1887; Направление и значение философии Николая Грота // Православное обозрение. 1886. № 10; Беседа о том, есть ли еретическое в латинской церкви. СПб., 1889; Братьям славянам. СПб., 1889; Поучения, беседы, речи, воззвания и писания. Т. 1 — 2. Одесса, 1890; Биографические материалы. Т. 1. Одесса, 1890; Против графа Льва Толстого. Восемь бесед. Одесса, 1891.

Литература:

Соловьев Вл. Опыт синтетической философии // Собр. соч. 2-е изд. Спб., 1911. Т. 1. С. 240-242; Милославский П. Позднее слово о преждевременном деле // Православное обозрение. 1879. № 2, 11; Красгюсельцев Н. Ф. Никанор, архиепископ Херсонский и Одесский, и его учено-литературная деятельность. Одесса, 1893; Флоровский Г. Пути русского богословия. Париж, 1937 (Вильнюс, 1991). С. 223-225; Зеньковский В. В. История русской философии. Л., 1991. Т. 2, ч. 1. С. 88-101; Соловьев А. //. «Синтетическая философия» архиепископа Никанора (Бровковича)... // Вопросы философии. 2012. № 10.

 

 

 

 

ХРОНОС: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ



ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС