> XPOHOC > РУССКОЕ ПОЛЕ   > БЕЛЬСКИЕ ПРОСТОРЫ

10'04

Ангам ХАБИРОВ

XPOHOС

 

Русское поле:

Бельские просторы
МОЛОКО
РУССКАЯ ЖИЗНЬ
ПОДЪЕМ
СЛОВО
ВЕСТНИК МСПС
"ПОЛДЕНЬ"
ПОДВИГ
СИБИРСКИЕ ОГНИ
Общество друзей Гайто Газданова
Энциклопедия творчества А.Платонова
Мемориальная страница Павла Флоренского
Страница Вадима Кожинова

 

ПРОТИВОСТОЯНИЕ ДОБРА И ЗЛА

Двойник человека в облике Дьявола в одноименной поэме Н. Наджми

Двойник героя — прием, нередко и небезуспешно применяемый в произведениях литературы и искусства всех времен. Он может быть воссоздан разными способами. В знаменитой горьковской эпопее «Жизнь Клима Самгина», например, двойник заглавного героя появляется в его кошмарном сне в номере провинциальной гостиницы и преследует своего хозяина как тень. В известном романе X. Давлетшиной «Иргиз» двойник Ниязгол-бая представлен как отражение в зеркале его бренного тела, предававшегося отдохновению. К этому приему прибегнул и Назар Наджми в поэме «Дьявол» («Иблис»). Но двойник у Н. Наджми — явление не эпизодическое и далеко не однозначное. Можно, пожалуй, утверждать, что этим приемом определена вся суть его поэмы — он лежит в основе всей сюжетно-композиционной структуры произведения.
По признанию самого поэта, «Дьявол» был самым серьезным произведением в его творчестве, потребовавшим от него много сил и труда. Не случайно, наверное, литературовед Г. Хусаинов назвал «Дьявола» выдающимся произведением, свидетельствующим о качественных изменениях и новых тенденциях развития лирико-драматических форм в башкирском поэтическом эпосе. По своему идейно-эстетическому и философскому содержанию, считает ученый, эту поэму можно поставить в один ряд с романом или драмой.
Действительно, «Дьявол» — произведение весьма объемное, остроконфликтное, архисложное по проблематике, пронизанное волнующими психологическими и драматическими коллизиями. Открывается поэма вступлением — небольшим, но исключительно емким по содержанию и густым по богатству поэтических красок. Построено оно на символическом параллелизме: с одной стороны, воссоздается зримый образ старой, заброшенной крепости-башни на выступе скалы, своими глазницами смотряшей из глубины веков и являющейся живым свидетелем того, как на земле складывались человеческие судьбы, творилось одновременно и добро, и зло. С другой стороны, эта всеми забытая башня, сквозь дверные и оконные проемы которой гуляют ветры и тучи, сравнивается с абстрагированным образом поэтического дома, возводимого из стихов автором поэмы. Тут же звучит как бы риторический вопрос: есть ли у поэта завтрашнее в его сегодняшнем?
Основная часть поэмы состоит из двух неравновеликих по объему глав.
В первой главе излагается предыстория тех событий и конфликтных ситуаций, которые будут разворачиваться и достигнут апогея во второй главе. Весьма трогательно, например, изображается, как мнимые и действительные причины побудили имама Ахмета — центрального персонажа поэмы — тайком, под покровом ночи, почти по-воровски покинуть родную деревню и родной дом и податься на юг — туда, где якобы царит дух пророка Мухаммеда. Лаконично, реалистически сурово рисуется путь, по которому двигалась повозка имама с семьей и нехитрым домашним скарбом. Так же лаконично описываются невзгоды, обрушившиеся на эту кочующую семью, пока та добиралась до краев, где имам надеялся найти успокоение для своей души.
Когда повозка, к этому времени уже почти полупустая, добралась наконец до желанных мест, начинают звучать отрывочные монологи Бибикамал — жены имама. И произносятся эти монологи в состоянии глубочайшего отчаянья, как ответная реакция на те напасти и невзгоды, которые пришлось испытать ей по пути в мнимый рай. Женой имама овладевают сомнения во всемогуществе Всевышнего. Она начинает сомневаться в правоте мужа, который, с ее точки зрения, совершил опрометчивый поступок, сам себя изгнав с родной земли: «Где же то здание, которое называется Справедливостью? Как и с какой стороны открывается ее дверь? Дни и ночи напролет, недели и месяцы тащимся мы куда-то, словно ползучие черви. Куда идем? Какое проклятие взбудоражило нас? Свята ли дорога эта? Если бы она была святой, не свалилось бы на наши головы столько несчастий!» (Здесь и далее подстрочный перевод.)
Психологически эти причитания Бибикамал вполне оправданы. Другого от женщины-матери, лишившейся в этом долгом пути в так называемые «святые места» всех своих детей, оставляя за собой вдоль дороги свежие могилы, словно ориентиры на случай возвращения домой, ожидать было нельзя.
Совсем по-иному относится к причитаниям жены имам Ахмет. Сомнения Бибикамал он воспринимает как кощунство, как подстрекательство Дьявола. Вот тут и начинается мировоззренческий конфликт — пока на уровне семьи. По мере развития сюжета конфликт этот углубляется и постепенно перерастает в плоскость социально-философских и морально-этических проблем, особенно тогда, когда на сцену выходит и начинает активно действовать третий персонаж поэмы — сам Иблис-Дьявол. Примечателен диалог Ахмета с Дьяволом. Тот настойчиво внушает своему собеседнику мысль, что он, Дьявол, является его двойником, его тенью: «Сказка я. Выдумал меня человек, чтобы оправдать свои пороки». Имам упорно сопротивляется, не хочет согласиться с утверждением Дьявола: «Я — в тебе, ты — это я».
Ахмет искренне, самозабвенно верит, что именно Дьявол посеял в душах людей искушение и вражду, что именно он вверх дном перевернул жизнь на земле, где отец не признает сына, мать — дочери, где нет ни почтительности, ни веры; именно он, Дьявол, таит на Бога вечную злобу. Если бы не его злая сила, земля и люди на ней были бы безгрешными. Имам не способен, не в состоянии понять откровение Дьявола: «Твоя душа нужна мне! Я ведь без тебя — бессилен!.. Я — очень жалкое существо».
Нужно подчеркнуть, что в ходе этого спора выявляются отдельные черты характера Ахмета. Причем большею частью устами его двойника — обвинительными репликами Дьявола.
Следующим важным моментом в сюжете поэмы и не менее важным художественным приемом в персонификации образа Дьявола, в превращении мифа в реальность можно считать его монолог, прозвучавший в те минуты, когда Бибикамал в дороге, под открытым небом рожала своего очередного ребенка. Кажется, что в нем подспудно присутствует голос и самого автора, заставившего двойника Ахмета самому раскрыть свою сущность.
Суть этого монолога сводится к размышлениям Дьявола о том, почему ему не знакомы такие страдания, какие испытывает сейчас, при родах, эта женщина; почему ему не знакомо счастье отцовства и материнства; почему ему чужды чувства любви, стыда, приличия; почему он не понимает смысла жизни, заключенной между двумя высотами, называемыми Рождением и Смертью; почему нет для него ни времени, ни пространства. В конце своих размышлений Дьявол был вынужден признать, что «лишь человек — Бог на своей земле», что «земля и вселенная настолько совершенны, что там нет ничего лишнего, недостающего».
Роль этого монолога в постижении глубинной философской сути произведения неоценима. Определенную роль выполняет он и в композиции: именно после этого монолога патетическим возгласом поэта о появлении на свет нового человека завершается первая глава поэмы.
Во второй главе автор возвращается к своим героям спустя много лет, когда Ахмет уже заметно постарел, а его сын — тот самый ребенок, что родился у обочины дороги на глазах у Дьявола, — стал молодым человеком по имени Махмут.
В этой главе сюжет обретает несколько иное направление. Слышен глухой намек автора на то, что Махмут рос «как в тумане»; что земля, на которой он родился, для него чужбина; родная земля — та, что вместе с душой укоренилась в плоти и крови; родная земля — это волшебный клубок, где сплелись воедино родина, земля, язык.
Совершенно иной подход к этим понятиям у Ахмета. Он по-прежнему с ненавистью и с нескрываемой злобой относится к тем, кто якобы вынудил его стать беглецом. Он испытывает чувство довольства и радости оттого, что ходит по тропам, по которым когда-то ходил сам пророк, пьет воду из тех же родников. Ахмет говорит, что ему нет дела до мирских забот, что здесь, на святой земле, он хорошо обустроился, а душа его давно уже в раю.
Далее внимание автора переключается на создание портрета Махмута. При этом подчеркивается двойственность его положения: одеждой, внешностью он — южанин с темно-желтым лицом, но почему-то с грустными голубыми глазами, а душой — «словно одинокий колос ржи, выросший и созревший в горячей пустыне».
Причины такого состояния души Махмута раскрываются путем ретроспективного изображения отдельных эпизодов из его детства и юности. Один из таких эпизодов, имеющий для нас наибольший интерес, — рассказ о том, как передавался ребенку зов предков с молоком матери, через мелодии и песни, которые, сама того не подозревая, печалясь и тоскуя по родной земле, постоянно напевала Бибикамал.
Примечательно, что рассказ этот подкрепляется лирическим отступлением автора о неиссякаемой, вечно притягательной силе народных мелодий, об их необъяснимой таинственности и исключительно национальном характере.
В ткань поэмы незаметно вплетаются стихотворные и песенные строки о земле предков, о ее необыкновенной красоте и изумительно богатой природе. Причем звучат они непременно на родном языке — на том языке, на котором говорила мать. Под влиянием всего этого в мальчике постепенно зарождается здоровое любопытство, стремление побольше узнать о незнакомой для него стране. Любопытство перерастает в мечту, а потом и в твердую решимость обязательно побывать на так называемой «северной стороне», чтобы своими глазами увидеть те места, где берут начало его корни и корни его предков.
На философско-психологический лад настраивают размышления поэта о том, что человеческий разум может раскрыть тайны земли, природы, вселенной, а бывает ли конец тайнам души, поскольку каждый человек — сам по себе целое мирозданье? Отсюда перекидывается мостик к образу Махмута: автору не дает покоя вопрос — какая же извилина души вдруг заставила его героя томиться мечтой о родине?
Следующий важный этап в развитии сюжета — подспудное назревание конфликта между отцом и сыном. Поводом для этого послужила нечаянно услышанная Ахметом песня на слова Тукая, которую совершенно непроизвольно, как бы облегчая свою тоску, тихо, про себя, напевал Махмут. Отец крайне возмущен. Он негодует: откуда могла прийти на ум его сыну «песня безбожной земли, которую написал безбожник»?
Стремительно нарастает конфликт во время спора о языках — родном и чужом. Резко расходятся взгляды отца и сына на многие жизненно важные проблемы. Невозможность их примирения становится очевидной. Атмосфера, царящая в доме Ахмета, невыносима. И мы все больше и больше убеждаемся в том, что под одной крышей вынужденно сосуществуют три человека с совершенно разными складами души: мечтательный Махмут, милосердная Бибикамал и вечно злобствующий Ахмет, для которого даже полет человека в космос — не достижение его страны на путях технического прогресса, а «следствие божьего всемогущества».
Убедительно показано сложное психологическое состояние Махмута после ссоры с отцом. Он сочувственно относится к матери, к ее печалям и страданиям, хочет разобраться в том, что означает «смотреть на прошлое без надежды, как стреляная птица, как заблудшая собака»; почему так «ненавистна отцу земля родная». Некоторую ясность в вопросы, волнующие юношу, вносит его диалог с матерью. Этот диалог имеет важное значение в раскрытии причин отсутствия во внешне счастливой, материально обеспеченной семье духовного единства, взаимопонимания, радости общения.
Бибикамал, как любая мудрая женщина-мать, старается примирить сына с отцом. Она увещевает Махмута не перечить отцу, выбросить из головы несбыточную мечту о поездке в страну предков. К сожалению, эти увещевания остаются неуслышанными. С еще большей остротой и резкостью возобновляется спор между отцом и сыном вокруг таких понятий, как родина, народ, вера и безверие, светлое и скверное в человеке.
Отец безуспешно пытается узнать, кто же вселил в душу сына такие еретические, с его точки зрения, мысли. Откуда в нем эта любовь к родным напевам, к природе далекой покинутой страны? Кто является подстрекателем?
Ахмет обвиняет сына в том, что по его жилам, поскольку он родился в присутствии Дьявола, течет нечестивая кровь. Наступает трагическая развязка: ударом ножа отец убивает родного сына, желая якобы вместе с кровью изгнать из его тела злого духа. За одной трагедией следует другая: сходит с ума Бибикамал.
И тут снова появляется Дьявол, злорадствующий по поводу случившегося и произносящий монолог о том, как многослойна человеческая натура и насколько сложен человек сам по себе.
Несомненный интерес в дальнейшем углублении образа Дьявола и разгадке его тайн представляет посещение им тех краев, о которых мечтал Махмут. Дьявол и здесь остается самим собой. Он высокомерно и безразлично относится к народным обычаям, праздникам, национальным традициям, мелодиям, языку, к прошлому и настоящему, ко всему, с чем он встретился на исконной родине Махмута и что называется душой народа. Дьявол не способен радоваться людскому счастью, восхищаться красотой природы, любить и быть любимым. Особенно ярко проявляются эти слабости Дьявола в эпизоде, где описывается его неожиданная встреча на берегу Агидели с красавицей-девушкой, напоминавшей своим обличием русалку. Исполнены глубокого смысла диалог Дьявола с этой девушкой и молниеносное превращение девушки в искры, когда тот, намереваясь ее обнять, первый раз в своей бесконечной жизни вознамерился совершить человеческий поступок.
Мысль о бессилии злого духа перед Красотой и Любовью получает дальнейшее подтверждение на примере парня и девушки, которым нет никакого дела до Дьявола и которые спокойно продолжают шагать по горным тропам, весело напевая свою любимую песенку.
Своеобразна концовка поэмы: автор ставит множество риторических вопросов о судьбе Ахмета, в гордом одиночестве коротающего свой век вдали от Родины.
Чем же объяснить столь сложную конструкцию поэмы? Частое чередование монологов и диалогов, авторского голоса и лирических отступлений, то появление, то исчезновение Дьявола... Один из возможных ответов на эти вопросы, вероятно, — неоднозначность проблем, оказавшихся в центре внимания автора. Неоспорим, пожалуй, тот факт, что путем изображения напряженных, остро драматических ситуаций, вызванных противоборством двух начал — добра и зла, Назар Наджми выразил идею кровной связи человека с родной землей, с ее твердо устоявшимися обычаями и вековыми традициями: то, что прочно вошло с материнским молоком, не подвластно ни времени, ни пространству. Эта идея олицетворена в трагической судьбе Махмута, родившегося и выросшего на чужбине, но благодаря материнскому воспитанию сохранившего в себе зов предков и потому чувствовавшего себя чужим в, казалось бы, нечужой для него стране.
Глубокий смысл заключен в словах матери, оброненных ею невзначай, в порыве страстей: земля и песня — из одной утробы, народ и поэт — одной крови, как отец с сыном.
В персонифицированном образе Дьявола — двойника человека — воплощен источник всех наших бед и несчастий. Победить в человеке все человеческое, не только победить, но даже завладеть им полностью — извечная мечта Дьявола. Дьявольщина — червоточина, подспудно, изнутри разъедающая душу человека и нередко приводящая к перевесу в нем зла над добром. Как часто мы видим это сегодня в нашей жизни!

 

 

Написать отзыв в гостевую книгу

Не забудьте указывать автора и название обсуждаемого материала!

 


Rambler's Top100 Rambler's Top100

 

© "БЕЛЬСКИЕ ПРОСТОРЫ", 2004

Главный редактор: Юрий Андрианов

Адрес для электронной почты bp2002@inbox.ru 

WEB-редактор Вячеслав Румянцев

Русское поле